Да! Нет. Возможно? Камео облизнула губы, предвкушая. Но зачем пробовать закуску, если она не сможет насладиться главным блюдом? Зачем создавать драгоценные воспоминания, которые демон украдет? Или даже придержит. Жизнь и так полна страданий.

— Честное предупреждение, — прохрипела она. Если бы Камео могла сопротивляться привлекательности Лазаря, то сделала бы все возможное, чтобы обеспечить сопротивление и с его стороны. — Несчастье сказал, что оставит мне воспоминания, если я тебя убью. Он тебя ненавидит.

Демон зашипел. «Как ты смеешь болтать!»

— Он хочет мой смерти? — Лазарь равнодушно пожал плечами. — Ему придется встать в очередь.

В ней вспыхнула надежда.

— Ты не расстроен и не удивлен?

— Демоны ненавидят людей и любят разрушения. Я бы удивился, если бы понравился ему.

— Но он может тебе навредить, — призналась она тихо. — На протяжении веков он подталкивал людей к самоубийствам. И он… — Камео облизнула губы. — Однажды он убедил меня покончить с жизнью. Или шесть раз. Или двенадцать.

Он застыл.

— Ты пыталась убить себя дюжину раз.

Сглотнув, она кивнула.

— Печаль становилось невозможно выносить.

Каждый раз друзья находили ее переломанной и окровавленной, и их разочарование и боль только усугубляли проблемы, разбивая и без того расколотое сердце.

«Никогда не получится победить».

Лазарь крепко ее сжал, словно испугался, что Камео унесет ветром, как воздушный шар.

— Мне не нужно зеркало, которое бы предсказало твое ближайшее будущее. Ты дашь мне кончить.

Он прочертил огненную линию вверх. Камео перестала дышать, ее живот свело, боль разлилась между ног, но он просто играл с поясом ее шорт.

— Хочешь кончить? — он прошептал ей на ухо. — Подари мне одну ночь.

По ее коже побежали мурашки.

— Ты не хочешь провести несколько недель, даря друг другу сексуальное наслаждение, как предрекало зеркало?

Он так сильно сжал ее руку, что чуть не оставил синяк.

— Я могу предложить только одну ночь. Не больше и не меньше.

Зеркало солгало о различных вариантах ее будущего?

— Почему только одна ночь? — мягко спросила она. — Объясни.

От его вздоха у нее поднялись волосы на макушке.

— Ты хочешь запомнить меня, солнышко. Я желаю того же.

Это значит… что? Несчастье испортило бы его мысли, если бы Камео осталась?

Ой! Знания ранят, и все же это не должно стать пятном на ее радаре. Правда была правдой. Но… разве мужчина ее мечты не должен считать, что Камео стоит всех трудностей?

— Я могу войти в комнату и испортить вечеринку, — рявкнула она. — Ты делаешь то же самое, открыв рот.

Не пропустив удар… когда такое вообще было?.. Лазарь провел обжигающим языком по раковине ее уха.

— Кстати, о вечеринке… приглашаю тебя к себе в штаны.

Будь он проклят! Жар возбуждения быстро растопил ее гнев.

— Прекрати. Это не…

— Но это случится.

Его руки скользнули вверх, чтобы обхватить ее груди, а ее соски напряглись из-за него. Лазарь играл с ее вершинками, посылая волны возбуждения прямо к сердцевине.

Ее бедра дернулись, и к попке прижался длинный, твердый член Лазаря. О, Боже, удовольствие казалось невероятным и… оно ушло, просто сошло на нет, демон затопил ее печалью.

Лазарь сжал ее грудь, и мысленно Камео понимала, что ощущения хорошие. Действительно хорошие. Но физически и эмоционально удовольствие было загнано в угол.

— С таким же успехом ты можешь перестать, — сказала она ему. — Я могу притвориться, что получаю удовольствие, но сделаю обоим медвежью услугу.

Совсем не разочаровавшись, он хрипло усмехнулся.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что пообещала, солнышко.

Это не предвещало ничего хорошего.

— Что?

— Ты не скажешь ни слова, когда мои руки в следующий раз будут тебя ласкать. Хорошо?

Ох, нет, нет, нет. Он подвластен стереотипам об альфа-самцах. Лазарь верил, что сможет заставить всех женщин потерять рассудок от наслаждения. Глупец! Он думал, что в силах победить, несмотря на предупреждение Камео.

Вообще, он должен думать, что может победить благодаря ее предупреждению. Ей следует его вразумить.

Урок в студию, и мисс Повелительница покажет стервозную сторону.

— Послушай, — сказала она. — Осознай, когда я говорю…

— Пообещай, — настаивал Лазарь.

Он не собирался прекращать, так ведь? Ему придется понять это, когда его яйца посинеют. Со вздохом Камео посмотрела ему в глаза.

— Ладно. Обещаю.

Ее насмешливый тон продолжал говорить даже после того, как она замолчала.　

«Ты об этом пожалеешь».

Камео подумала — возможно, есть шанс. Уголки его губ приподнялись в ухмылке. Прежде чем она успела убедиться, он заставил ее повернуться, проведя по мочке уха Камео зубами и скользнув руками вниз… вниз… вновь остановившись на поясе ее саронга.

— Ты не сдерживаешь стон, так? — спросил он.

Голос Лазаря звучал весело.

— Нисколько, — заверила она.

— Ай-ай-ай. Я же сказал молчать.

— Ты задал вопрос!

— А сейчас? — Он скользнул пальцами вдоль края саронга, поглаживая пупок. — Сейчас сдерживаешь тон?

Камео ощутила покалывание и желание и подумала: «Да, вот так, это действительно произойдет…»

Но вновь чувства потухли.

— Нет, — прохрипела она.

— Все еще говоришь, — бросил Лазарь со вздохом. — Мое солнышко ужасно реагирует. Я так расстроен.

И все же его голос опять прозвучал весело.

Он действительно верил, что разжег в ней огонь.

Скрепя зубами, она сказала:

— Несколько стонов и вздохов ничего не значат. Я не испытываю оргазма, пропасть.

Лазарь уподобил ее солнцу, она сравнит его с бездной.

— Несколько стонов и вздохов? Ты очаровательна.

— А твой маленький эксперимент закончен.

— Тише, тише. — Лазарь цыкнул. — Кому-то — я не буду называть имена — нужен оргазм.

На протяжении веков она отчаянно пыталась испытать то, чем миллионы женщины наслаждались ежедневно. И теперь он решил, что дразнить ее хорошая идея? Что случится, если он не сдержит обещание?

В ней взорвался гнев.

— Твое мастерство переоценено. И самомнение тоже!

— Вот она, плутовка, которую я ждал, — сказал Лазарь, а затем скользнул рукой между ее ног под шорты… и погрузил в нее палец.

По ее телу растеклась волна наслаждения, и она ахнула.

— Твой гнев ослабляет демона, — промурлыкал он, — дай мне возможность действовать.　

Пока говорил, Лазарь двигал своим толстым, красивым, потрясающим пальцем внутрь и наружу. Его стержень прижимался между ее ягодицами, добавляя восхитительных ощущений.

— Больше. — Камео отклонилась назад, положив голову ему на плечо и предлагая более легкий доступ. — Я хочу больше. — «Нужно больше». — Прошу.

Здесь, сию минуту, она отбросит гордость и будет умолять.

Он убрал руку, хотя она вцепилась в его запястье ногтями, чтобы удержать на месте.

— Кто-то только что нарушил свое обещание.

— Что ты делаешь? У тебя, наконец, что-то получилось. Продолжай!

Его глаза казались омутами обсидиана, когда он облизал палец.

— Разве не очевидно, солнышко? Я наказываю тебя, оставляя мучиться. Ты запомнишь ощущение моего пальца внутри, и скоро начнешь умолять о его возвращении.

Дразнить обидчивую женщину никогда не было его целью. До Камео.

Показав ему свой палец, она села на свою лошадь. Лазарь сдержал ухмылку. Пусть ее желание к нему растет и терзает. Вскоре она превратится в кипящую кастрюлю похоти. Остается надеяться, что пар создаст барьер против демона.

Кроме того Лазарь хотел отомстить. Маленькая плутовка весь день держала ментальные щиты.

При следующем взгляде он увидел, как опустошение полностью поглотило ее гнев. Она тяжело опустилась на седло. Уровень адреналина упал, резко упал.

— Давайте разобьем лагерь на ночлег, — сказал он.