Сердце Камео бешено колотилось под ребрами, пока Лазарь вел ее до спальни. Она ошеломленно остановилась.

Будь он проклят. Все запланировал заранее.

Слуги зажигали повсюду свечи. Маленький круглый столик принесли в комнату и заполнили разнообразными блюдами. Аромат сладостей и засахаренных деликатесов дразнил ее, а рот наполнился слюной.

Несчастье ограничивал ее аппетит годами, и все же ее желудок заурчал от голода, к которому она не привыкла. Обычно, когда она проводила время вдали от друзей, ей приходилось устанавливать оповещения на телефон, чтобы понять, что пришло время поесть.

«Мои решения ничто не поколеблет? Я идиотка».

— Ты не… — начал Лазарь.

Создав ментальный щит, она прижала палец к его губам.

— Если ты еще раз ответишь на мои мысли, я буду настаивать на ужине в одиночестве.

Он прикусил кончик ее пальца, его ровные белые зубы погрузились в ее нежную плоть. Камео едва заметила укол… но ахнула, когда Лазарь облизнул то место, ее клетки загудели. А тело охватил предвкушающий жар.

— Вон, — рявкнул Лазарь, не отрывая от нее взгляда.

Слуги выбежали из комнаты. Мужчины были одеты в футболки и джинсы, а женщины — в кашемировые свитера и легкие брюки. «Ну это свинство!» Лазарь скудно одевал лишь своих любовниц, остальные могли носить любую одежду?

— Ты больше не в ответе за мой гардероб, — заявила ему Камео. — Сексуальные женщины не твои личные Барби. Некоторые из нас предпочитают носить что-то помимо ленточек с блестками.

— Простого спасибо было бы достаточно. И мне нравится слово сексуальные. Ты на что-то намекаешь?

— Что! Нет!　

Верно?

Верно.

С ухмылкой Лазарь обнял ее за талию и повел к столу. Он отодвинул ей стул, как джентльмен.

— Прошу, присаживайся на скамейку запасных.

В уголках ее рта мышцы сократились, словно… словно… Нет. Ощущение ослабло, и на нее нахлынуло разочарование. Вздохнув, она села.

Он опустился на стул напротив, огни и тени промелькнули на его напряженном лице. По очереди ласкали его? Счастливые огни. Счастливые тени.

Он улыбнулся, наполнив ее тарелку крабовым мясом в сливочном соусе, идеально приготовленными разными овощами и запеканкой, по запаху подозрительно напоминающую…

— Доритос? — спросила она.

— На Играх Гарпий ты ела чипсы со вкусом сыра, пока болела за подругу, поэтому я приготовил специальное блюдо. — Он небрежно пожал плечами. — У одного из моих недавно умерших сотрудников был рецепт. — Его темные глаза замерцали. — Ты поражена?

Она очень не хотела признавать правду, но, в отличие от Гидеона, хранителя Лжи, обман не был ее фишкой и только усилил бы власть Несчастья.

— Да, — пробормотала она и отсалютовала ему бокалом вина. — Поражена.

Он заметил ее еще до того, как она с ним встретилась. Насколько это мило?

Она подняла бокал красного вина и добавила:

— Надеюсь, ты разочаруешь меня к концу вечера.

— Увы. Твои надежды напрасны. Разочарование — подвиг, который мне никогда не удавался.

— Не сомневаюсь, — проворчала Камео.

— Звучит ревниво. Ты ревнуешь?

— Звучит оптимистично. Ты надеешься?

Его хриплый смешок пьянил сильнее каберне.

— На десерт приготовили шоколадный торт. Мне сказали, что смертные считают это лучше секса.

Ммм, шоколад. Несмотря на отсутствие аппетита, она иногда желала шоколад так, словно он был единственный путем к счастью.

— Ну. Познакомься со своим конкурентом. У меня появился соблазн провести ночь с тортом.

— В таком случае… — Он поднял круглую крышку, демонстрируя торт, о котором шла речь. Затем свободной рукой взял нож и вонзил его прямо в центр. — К сожалению, этот торт убили.

Камео хмыкнула… нет, Несчастье подавил этот звук, прежде чем он сорвался с губ, оставив после себя разочарование.

— Когда я только попала в твою реальность, — сказала она, переходя от наслаждения к делу ради своего здравомыслия, — мужчина заметил, что я жива, а не мертва. Как?

Он проявил гибкость, и не стал уходить от ответа.

— Когда живые существа проходят через Жезл Разделения, их тела становится подобием костюма. Мертвые могут заметить, как дух мерцает.

Интересно.

— Сколько живых…

— Нет. Моя очередь задавать вопрос. — Он откинулся на спинку стула и пристально на нее посмотрел. — Ты упомянула, что желаешь найти ларец Пандоры. Какие у тебя на него планы?

— Я… не решила, — призналась она. Но ей виделся не один вариант.

Она могла уничтожить ларец и приговорить себя к вечности вместе с Несчастьем и без надежды. Могла открыть его и избавиться от Несчастья, но тогда убьет себя и всех друзей.

Ходят слухи, что все хранители умрут при открытии ларца, когда демоны выйдут из их тел. Потому что за многие века зло стало их частью. Злокачественной, но необходимой частью. Без нее останется зияющая рана. Она и другие истекут кровью.

Кейн, бывший хранитель Бедствия, доказал, что хранитель может выжить… если любовь займет место зла. Своего рода трансплантация.

Любовь побеждает все.

Но кто может полюбить такую женщину как Камео?

— Удивлен, что ты не разработала план избавления. — Лазарь не сводил с нее глаз. — Ларец можно использовать в качестве оружия против тебя и всех, кого ты любишь.

Как объяснить ее эгоистичное желание избавиться от Несчастья, не выглядя при этом… эгоистично?

— Кили, девушка Торина…

— Хранитель Болезни, с которым ты встречалась. Да. — Он резко кивнул. — Я знаю о них обоих.

Он ревновал? Нет, нет. Не может быть. Ни один мужчина никогда не завидовал отношениям с ней. Особенно тот, кто хотел ее в свою постель на одну ночь, планируя уйти утром.

«Только потому, что он не может вытерпеть ни минуты дольше в твоем присутствии…»

Только. Глупый демон!

— Продолжай, — процедил Лазарь сквозь зубы.

— Да, — сказала она. — Я с ним встречалась. Это не продлилось долго, и теперь он со своей второй половинкой. Это неважно. Она самая могущественная бессмертная, какую я когда-либо знала. Готова поспорить, что она сильнее тебя.

— Я бы не стал ставить на это деньги. Ты не видела меня в действии.

Ее охватил трепет, не менее восхитительный чем его прикосновения, жар распространился по венам. Лазарь выглядел бы превосходно в битве с мечом в руках и кровью врагов на коже.

— В любом случае, — сказала она со вздохом, — Кили сказала, что в ларце есть еще кое-что.

Лазарь допил бокал вина и кивнул.

— Да. Утренняя Звезда.

Широко открыв глаза, она бросила вилку.

— Что ты знаешь?

Кили утверждала, то Утренняя Звезда может стать спасительным кругом для каждого Повелителя. Наподобие молитвы.

Лазарь полировал ногти, с трудом скрывая самодовольную ухмылку.

— Хочешь купить у меня информацию?

Телом?

— Думаешь, ради тебя я стану шлюхой?

— Конечно, — сказал он твердо. — Ролевые игры это же так весело.

Грязный ублюдок. Почему сейчас он кажется еще сексуальнее?

— Нет? То есть, нет. — Если он знает об Утренней Звезде, найдутся и другие. Камео могла поспрашивать. — Теперь моя очередь. Почему ты собираешься жениться на женщине, которую не любишь?

Он притворился, что ударил себя в сердце.

— Умеешь испортить настроение.

Точно!

— Я планирую жениться на нелюбимой женщине, потому что наши войска соединятся, и вместе мы отомстит, когда мои враги войдут в реальность мертвых.

— Месть важнее удовольствия?

Он мог бы настоять на своей очереди, но при свечах ответ прозвучал еще более мрачно.

— Для меня месть наивысшее удовольствие.

Твердость в его тоне превратили слова в клятву.

Единственное, к чему она относилась с осторожностью.

Она повела плечами из-за тяжелого разочарования. Возможно, она начала надеяться. Возможно, думала, что Лазарь поможет ей или даже спасет. В конце концов, он мог терпеть ее голос и находил ее привлекательной. «Лазарь победит!»